Архив внутренней доски объявлений, часть 5 (12)

Для получения доступа к закрытому тестированию форума можно обратиться по электронному адресу, указанному ниже.

Приятного вам чтения!

P.S.: с любыми пожеланиями, предложениями, отзывами можно обращаться в e-mail admeister@mail.ru.

---

Глупый календарь

 Знаете, чем плохи настенные календари? у них 31-ые числа месяцев пишутся через дробь мелким шрифтом в начале недели прошедшей... Вот из-за этого мне вчера при расчете командировочных дали на 1 день меньше, потому что не заметили 31 число... А я вчера приезжаю домой вечером и не мог никак понять, почему же мне за 7 дней дали денег на гостницу...
Сегодня справделивость восторжествовала!

---

wave good-bye

Мы обязательно встретимся,<.....>
Там, куда я ухожу - весна!

 Ну что, завтра по идее отчаливаю, если ничего не случится. Так что, надеюсь увидеть/прочитать вас всех через 9 дней... Сильно без меня не скучайте, время пролетит быстро!

see you

---

Сегодняшние сны

Сегодня вообще такой бред снился. Помню было 3 сна, но конкретно о чем помню тока про 2 ))

1. Я с президентом Франции Саркози гулял то ли по Москве, то ли по КЛимовску своему и показывал ему город или еще что-то там... а потом у него начались проблемы со своим народом, мы как оказались у него. Я ему начал советы оплитические давать, не помню какой первый был, но второй помню, сказал ему, чтобы народу про сельское хозяйство начал впаривать, чтобы народ был занят им.. Но потом всё пошло не так и он распсиховался и начал убивать людей...

2. Смотрел как-будто передачу или чей-то рассказ, где сравнивали фашистскую Германию и нашу сегодняшнюю страну. Проводили параллели между агит. акциями Геббельса и тем, что у нас по телеку показывают, как хорошо жить и как всё здорово...

в общем ужос...

---

Virgin

 Может ли девственница забеременеть? она не занималась сексом, ни делала ничего такого специально, что могло привести к беременности... а недавно врач сделал узи и сказал, что беременность 2 месяца

или врет она?  ждать нам пришествия спасителя?

---

Друг детства

Офигеть, меня в одноклассниках нашел друг детства, с которым я последний раз виделся, заканчивая дет сад )) он жил пряд над мной, и я впринципе помню его... наверное, нашел по детской фотке, наверное... Он так изменился внешне )) ну конечно с тех пор не видел.. написал мне. что если я его не помню, то спроси у родителей ))
даже не знаю стоит отвечать... всё-таки мы с ним уже незнакомые и разные люди, желания особого нет возобновлять какие-либо контакты, и, тем более, встретиться, если предложит... мне щас ни с кем неохота общаться

но всё-равно забавно))

---

Снова письмо из Тайланда!

 Так приятно, пришел домой, а на столе лежит письмо от Пэт! Она снова мне прислала поздравительную открытку с новым годом! В том году присылала, я думал в этом не пришлет, а она тока дошла... Черт, а я ей не послал, думал она уже забыла о моем существовании )) приятно, что не забыла, пусть формально, но приятно получить %))
Надо и ей послать...

кстати, странно, но конверт был распечатан...


p.s. на открытке тайские слоны играют в мячик ))

---

Глаза

по-моему банер моего ЖЖ с теми глазами, надо заменить на какой-нибудь банер с этими: 



мне тут 22...

---

Сны

 Сон классный опять приснился, насмотрелся вчера картинок Дубая и как он планируется застраиваться, что мне приснилось как я переехал с видом на небоскребы )) а еще мне приснилось, что я встречаюсь с девушкой и она забеременела, но в этот момент я встретил другую и хотел остаться с новой %))) но я не смог от нее скрывать, что уже у меня етсь одна и признался... а мог иметь любовницу, вот такой я правильный!

Но это еще не всё, дальше мне снилось, что я император, по-моему император Примы Центавра из трилогии "Легионы огня". Значит я император, сплю, тут раздается голос, который гласил, что у меня рука затекла ыыыы, я типа проснулся и осознал, что всё моё правление было неправильным, я правил в угоды другим, а не в угоды собственному народу, что я нарушил все традиции, и всё идет к коллапсу...


в общем, когда выпьешь, даже, символически, тебе потом снятся офигительные сны )))

Александр Соркин...

---

Возможно, тупая маза, но все-таки...

Полдня сегодня убирал квартиру от кошачьей шерсти. Это пиздец –– она везде, где только мыслимо и немыслимо. Сначала все конкретно прочистил специальной красной щеткой, а уж потом взялся за пылесос. В процессе, конечно же, слушал музыку, ну и почесывал яички, куда ж без этого…

Так вот, заглядываю я под кровать, а там… а там, сцуко, лежит мой родненький микрофон «Behringer», которым я когда-то убивал комаров, и, естественно, писал всякого рода шнягу. Такое в подростковом возрасте случается: садишься за компьютер, одеваешь наушники, берешь гитару и врубаешь кнопочку ON. В ушах слышится собственный голос, звучание струн и тридцать пять фальшивых куплетов –– ништяк, одним словом.

В общем, решил я вспомнить былое: сел на табуретку, врубил «Sound Forge» и спел старую-престарую соплю, предварительно –– куда ж без этого –– выжрав две банки джин-тоника. И что-то подумалось мне, –– я, конечно, могу ошибаться, –– но ведь дофига людей, тренькающих на гитарке. Может, создадим сообщество, куда будем выкладывать всякую всячину собственного и не очень сочинения, и друг друга жестоко критиковать? Хы-хы! Короче, я первый получаюсь. Огромная просьба –– не надо ни с чем связывать эту композицию, она никому не посвящается и вообще –– я тогда только дрочил.

---

Манагер - 014

Первый скатился с красного потертого дивана и стрелой бросился к тумбе для аппаратуры, на которой уже несколько минут трезвонил мобильный телефон.

–– Алло! –– прохрипел он в трубку.

–– Вы что там, умерли все?

–– Никак нет! Спим…

–– Спите?! Ты на часы вообще смотрел?

–– А чего на них смотреть?

–– Чего-на-них-смотреть! –– передразнил голос. –– Я за каким хером вам такие бабки плачу? Чтоб вы дрыхли до трех дня?

–– Ну, нет…

–– Без ну! Без ну!!! Отвечать по уставу!

–– Никак нет!

–– Вот именно! Я лавандос башляю, чтоб вы в любой момент могли подорваться и действовать. А вы, небось, водку жрете как свиньи.

Первый горестно окинул взглядом ряд пустых бутылок, выставленных вдоль стены.

–– Да мы ничего такого не делаем. Легли вчера просто поздно …

–– Ага, пиздить ты мамочке своей будешь! Легли они поздно… Еще скажи, картошку копали, умаялись бедные.

–– Нет, картошку не копали.

–– В том-то и дело! Я даже отсюда перегарище чувствую!

Первый невольно отпрянул от динамика, точно испугавшись услышанного.

–– Да ладно, а чего еще в этой деревне делать? –– наконец выдал он себя.

–– Сидеть тише воды, ниже травы! Не хватало только все дело запороть, идиоты!

–– Да никто тут не видит ничего! Одни слепые старухи –– глухомань!

–– Отставить разговоры! –– прокричал голос. –– Даю вам тридцать минут, чтоб пришли в себя. После перезвоню –– на завтра дело есть.

–– Понял. Так точно!

–– Отбой!

Первый вернул мобильник на место и потянулся, кривя губы от головной боли. Сколько было выпито накануне, он не помнил. Однако, судя по количеству пустой тары, предостаточно.

Качаясь, он проследовал в кухню, открыл холодильник и вытащил из нагромождения целлофановых пакетов с какой-то едой холодную банку «Балтики №9». Сорвав ключ, с жадностью присосался к отверстию. «Все не так плохо, –– подумал он, –– все не так плохо».

И действительно, с каждым новым глотком ему становилось только лучше. Сознание прояснялось, события прошедшего вечера обрастали новыми воспоминаниями, а окружающая обстановка расцветала во всем своем унылом великолепии.

Довольно рыгнув, Первый отправился на террасу, где, скорчившись в три погибели на маленькой тахте, дрых Второй. Рядом с ним валялось несколько презервативов, трехлитровый пакет вина да шелуха от семечек.

–– Рота, подъем! –– заорал Первый и ткнул своего напарника в плечо.

Тот, в свою очередь, лишь приоткрыл один глаз и оттопырил средний палец на правой руке.

–– Если не встанешь, обоссу!

–– Пошел в жопу! –– прокряхтел Второй, а затем перевернулся на другой бок.

–– Главный звонил.

–– И он тоже пусть идет в жопу!

–– Телефон принести, чтоб ты ему об этом сообщил?

–– Отвали!

Первый взял со столика початую бутылку «Святого Источника», медленно открутил крышку и занес горлышко над спящим.

–– Встаем?

–– Мне не трудно послать тебя еще раз, –– из-под собственной руки пробурчал Второй.

–– Ну, как знаешь. –– Тоненькая струйка воды заискрилась в воздухе и угодила прямо в ухо лежащему.

–– Сука! Ты чо творишь, падла! –– заверещал тот.

–– Чо сказал, то и творю. Встать была команда!

–– Я сейчас встану! Я сейчас так встану, что ты прямо тут ляжешь!

Второй неуклюже оттолкнулся от спинки тахты, порываясь подняться, но ноги запутались в одеяле, и он, как есть, растянулся на дощатом полу, едва не угодив лицом в мусорную кучу.

–– Вот и отлично! –– прокомментировал Первый невообразимый кульбит напарника. –– Пиво будешь?

–– А есть? –– спросил тот, потирая ушибленный подбородок.

–– Осталась еще пара банок?

–– «Девятки»?

–– Ага.

–– Блядь, когда же ты это пойло хлебать перестанешь?

–– Когда на Багамах, развалившись в шезлонге, яйца раскину под солнцем –– вот тогда. А пока, в этом ебучем Задрищенске, только она одна и спасает нашего брата.

–– Синяков сраных она спасает, а не нашего брата…

–– Так будешь или нет?

–– Буду, –– обиженно пробубнил Второй.

Первый метнулся к холодильнику и достал еще две «Балтики №9». Вернувшись на террасу, обнаружил товарища сидящим в углу на небольшом пуфе.

–– Слышь, –– начал тот, –– а куда лярвы подевались?

–– Ха-ха! Очнулся, солдат! Ты ж их сам ночью выгнал!

–– Да? Во сколько?

–– Часов в пять.

–– А как же они?..

–– Я откуда знаю? Доперлись до шоссе, наверное, а там с первым автобусом в город.

–– Понятно. –– Второй сорвал с банки ключ и, резко запрокинув голову, принялся глотать пиво.

–– О, как трубы то горят! –– засмеялся Первый.

–– Заткнись! Сам не лучше!

–– Ты хоть помнишь, как стриптиз с голой жопой тут танцевал?

–– Замолчи! Не хочу ничего слушать!

–– А как мясо спалил?

–– Я сказал!

–– Герой, ни прибавить, ни отнять. Наверное, только после дембеля так отрывался, а?

–– Ты чего мне по ушам ездишь? В мамочки, никак, записался?

–– Ладно-ладно! Давай добивай опохмел и иди умываться.

–– Без твоих советов справлюсь!

–– И прибери тут.

Второй вперил красные глаза в своего новоявленного наставника и в злобной ухмылке обнажил зубы.

–– Знаешь, что я сейчас сделаю вместо умывания? –– тихо спросил он.

–– Что? –– поинтересовался Первый.

–– Пойду в чулан, возьму двустволку и прострелю тебе башку, понял?

–– Понял-понял. Смотри не споткнись только.

–– Уж будь уверен!

В этот момент раздался сигнал мобильного телефона, и Первый, задев плечом дверь, сорвался с места.

–– На связи!

–– Во-о-от, –– затянул голос, –– надеюсь, впредь мне не придется больше ждать, когда вы соизволите ответить. Ждать, сука, и нервничать! Садиться на измену из-за вас, идиотов, и волноваться за успех мероприятия!

–– Конечно!

–– Не конечно, а так точно!

–– Так точно!

–– Дружок твой рядом?

–– Сейчас позову. –– Первый прикрыл микрофон ладонью и окликнул напарника.

–– Теперь включи громкую связь, –– напутствовал голос.

Первый повиновался.

–– Итак, расклад следующий: завтра, в двенадцать дня, вы должны быть на Таганке, возле ресторана «Метро»…


Второй полулежал на переднем пассажирском сидении и задумчиво крутил в руках туго набитую беломорину. Он вспоминал свой восемнадцатый день рождения. В особенности девочку Зою из соседнего подъезда, которую пригласил на празднование.

Родители в тот вечер убрались из квартиры, и за большим дубовым столом, накрытым скатертью в разноцветную клетку, собралось, не считая его самого, восемь подростков: Гриша Кузнецов, Петя Клепушкин –– дворовые друзья; Женя Скворцов, Андрей Гуцков, Оля Пушкина, Наташа Волошина –– бывшие одноклассники; Витя Прохоров –– троюродный брат и Зоя –– барышня с вожделенной Вторым грудью.

Среди переполненных салатниц и тарелок с бутербродами, точно Эйфелева башня, возвышалась одинокая бутылка шампанского, обрамленная пакетами с соком и графинами с водой. Однако Второй заранее договорился с Кузнецовым и Клепушкиным, и те притащили несколько литров портвейна, надеясь с его помощью развести женскую половину коллектива на беспредел.

Заглавный тост говорила Оля, некогда исполнявшая обязанности старосты. Она, как водится, пожелала имениннику здоровья, счастья и поступления в высшее учебное заведение. Все дружно чокнулись бокалами с размешанной из порошка газировкой и выпили. Затем молча, точно перед этим опрокинули по стопарику водки, принялись закусывать. Второй незаметно следил за Зоей. В особенности, за вырезом на ее блузке и за золотой цепочкой с крестиком, так красиво скользившей по бархатистой, загорелой коже.

–– Слышь, чо умолк? –– вдруг ворвался в его ностальгические переживания голос Первого.

–– Да так, спать охота, –– соврал Второй.

–– Смотри, не усни тут, стриптизер! –– напутствовал Первый.

Но Второй уже вернулся за стол, к своим друзьям и Зое.

–– А давайте выпьем шампанского? –– неожиданно для всех захихикала Волошина

Кузнецов с Клепушкиным молча переглянулись и синхронно выудили из-под дивана портвейн.

–– Ого! Вот это дело! –– крикнул Витя. –– Вот это я понимаю! А то детский сад развели!

Наташа, едва заметив вино, удивленно изогнула брови и, откинувшись на спинку дивана, запричитала: «Вы дураки совсем? Я не буду!» Однако в глазах ее читалась такая простецкая решимость, что никто не обратил ни малейшего внимания на столь фальшивый испуг.

Второй пулей слетал на кухню за штопором, но на обратном пути тот предательски выскользнул из рук и закатился под стол. Именинник, отшучиваясь от неодобрительных возгласов товарищей, присел на корточки, прополз меж двух стульев и застыл в нерешимости: слева, всего в каких-то пятнадцати-двадцати сантиметрах, валялась презренная железяка, а справа –– белели чуть разведенные в разные стороны коленки Зои, меж которых буквально светился треугольник красных трусиков. Второй хотел, было, уже отвернуться, но Зоя неожиданно развела колени еще шире. Он почувствовал в паху приятную, сводящую с ума теплоту и практически забыл, с какой целью вообще оказался на полу. Перед его лицом маячили только красные трусики, и хотелось двигаться по направлению к ним, плыть, переживать бурю эмоций, радоваться и ощущать, как член упирается в молнию брюк. Второй уже собирался протянуть руку, прикоснуться к молодому цветку, почувствовать его аромат…

–– Ты запарил надрачивать эту папиросу! –– рявкнул Первый. –– Сам не куришь, так другим дай!

Второй обиженно покосился на напарника и негодующе спросил:

–– Слушай, а ты когда-нибудь любил по-настоящему?

–– Ага, один раз. Но пришлось ее топором… ну, того-самого… по мозгам, –– зло ответил Первый.

–– За что?

–– Суп недосолила!

Второй, конечно, понял: приятель шутил. Грубо, как мясник, разделывающий тушу животного, но шутил.

–– Мудак ты! –– отрезал он и выскочил из автомобиля.

На Таганке они торчали уже битый час. По приказу Главного дожидались черную «Тойоту Камри» с очередным жирным папиком. Впрочем, о самом клиенте ничего толком не прозвучало. Главный выражался сухо и подчеркнуто употреблял определение «объект», стараясь как можно меньше разглагольствовать о его внешнем облике или особых приметах. Из опознавательных знаков –– только номер машины да время прибытия.

Второй прохаживался по тротуару взад-вперед и все силился возвратиться в прошлое, к белым коленкам Зои. Но теперь ему мешала непосредственная близость напарника и его гадливое замечание по поводу беломорины. Картинка рушилась на сегменты, распадалась, точно карточный домик, приводя Второго в неописуемое бешенство.

–– Придурок, засветиться хочешь? –– вдруг откуда-то сбоку рявкнул Первый.

Второй быстро обернулся и увидел его рожу, вылезшую из окна краденой «десятки».

–– Пасть захлопни! –– подвел черту Второй, однако на место вернулся.

–– Опаздывает жмур, –– вздохнул Первый после нескольких минут тишины.

–– Да уж.

–– А ты с какой целью насчет любви интересовался?

–– Да так…

–– Ладно, коль так, –– многозначительно добавил Первый, раскуривая сигарету.

–– Была у меня одна, –– продолжил он вскоре. –– Ольгой звали. Мы даже жениться собирались после техникума, планы строили… Родители квартиру успели подыскать. Я ни о чем и не думал плохом, жил, словно в облаках витал. А как-то ночью позвонила будущая теща, Вера Анатольевна, и сообщила, что Оля в больнице. Дескать, вечером ее подловило местное бухое чмо и изнасиловало.

Первый замолчал, глубоко затянулся и выпустил изо рта ровное колечко дыма.

–– Она, само собой, знала этих выблядков, но не обмолвилась даже словечком из-за шока. Да мне и не нужны были никакие слова. Я и без этого их нашел. Нашел и положил. Одному арматуриной башню снес, двум другим руки-ноги поломал. Меня сначала судить хотели. По-полной, в зону, со всей хуйней. Но потом батя подсуетился, подмазал кому-то и здравствуй армия. Сначала на срочку, а после –– по контракту…

–– А Оля? –– тихо спросил Второй.

–– В дурке до сих пор. Не оправилась она…

Коленки Зои в сознании Второго померкли окончательно. Как будто туманом заволокло это обширное поле для фантазий. Он представлял себе девушку Первого, привязанную к кровати ремнями, ее отсутствующий, полный ужаса взгляд, разбросанные по подушке жесткие всклокоченные волосы, серое лицо и темные пятна вокруг глазных впадин. До его слуха доносились дикие крики несчастной, надрывные всхлипы плача… Второй буквально ощущал горе напарника, пожирающее теплоту сердца, растворяющееся в крови, словно ядовитый химический реагент. На кончике языка вертелось множество слов сожаления, но он крепился, сдерживал себя, памятуя об их бесполезной никчемности.

–– Будешь? –– Второй положил беломорину на торпеду.

–– Нет. Убери, –– ответил Первый. –– Я бы сейчас лучше водки выпил.

–– Понимаю…

–– Только не надо этой скорби!

–– Да я знаю, но все же…

–– Не дрейфь, солдат, прорвемся! Вот закончится наша халтурка, повезу ее в Германию. Говорят, тамошние врачи чудеса творят…

–– Много чего говорят.

–– Есть такое. Но я надежды не теряю.

–– Аминь!

Во внутреннем кармане Первого запиликал мобильный телефон.

–– Объект задерживается –– пробки, –– доложил железный голос. –– Оставайтесь на месте, ждите. Далее действуйте по плану.

–– Есть действовать по плану!

–– Отбой!

–– Чего там еще? –– осторожно поинтересовался Второй.

–– Говорит, задерживается жмур.

–– Вот дерьмо! Так всегда!

–– Не кипятись!

–– Да я ничего, нахера только мы так рано сюда приперлись?

–– Команда была, вот и приперлись.

Первый откинулся на подголовник и закрыл глаза.

–– Следи, –– процедил он сквозь зубы. –– Я вздремну.

Второй не нашелся, что ответить. С каким-то благоговейным интересом он искоса рассматривал своего товарища, представляя, как тот железкой проламывает череп одному из насильников. Мучался в переживаниях: как бы поступил сам, хватило бы духу пойти на принцип? Второй до того запутался в собственных мыслях, что едва не проглядел подъехавший к дверям ресторана черный автомобиль со знакомым номером. Спустя мгновение, из него вышла женщина в короткой шиншилловой шубке и скрылась внутри здания.

–– Эй! –– толкнул он в бок Первого. –– Зацени!

Первый встрепенулся и прохрипел:

–– Чего тебе?

–– Вон там. Машина.

–– Ну и? Наша машина. Почему не разбудил раньше?

–– Так только подкатила.

–– Хорошо. Значит, пока ждем. Объект где?

–– Жрать пошла.

–– В каком смысле «пошла»?

–– В прямом! Это телка!


–– Мы так не договаривались, –– тоном, лишенным всяких эмоций, произнес Первый.

–– Что с того? Мы договаривались так: я даю инструкции, а вы в точности им следуете, верно? –– отчеканил голос.

–– Верно, но…

–– Никаких но! Вам четко выплачиваются деньги, которые нужно отрабатывать, и рвануть в сторону с этой дорожки не получится, поскольку нами будут очень недовольны. Ты понимаешь?

–– Понимаю.

–– Вот и молодец. А главное, ты должен уяснить, невыполнения условий договора влечет за собой определенные последствия. И уж кто-кто, а вы точно в этом не заинтересованы. Вопросы есть?

–– Вопросов нет.

–– Отлично! Тогда выслеживайте эту бабу и дуйте с ней на квартиру. Не забудьте про наружное наблюдение. Вам, естественно, лучше не становиться главными героями кино, ферштейн?

–– Есть не становиться главными героями кино.

–– Добро!

Отключив мобильный телефон, Первый положил его перед собой. Затем внимательно изучил большой палец на правой руке и принялся кусать невидимый заусенец.

–– Ну чего? –– поинтересовался Второй.

–– Действуем по плану.

–– Неужто цыпочку мочить?

–– Угу.

–– Вот те раз! –– Второй удивленно посмотрел на черную «Тойоту» и почесал затылок. –– И как же мы ее?..

–– Быстро и тихо.

–– А деньги?

–– В остальном по плану. Иди, глянь, как она там.

Второй, вытащив из полиэтиленового пакета темные очки, водрузил их на нос, накинул на голову капюшон куртки и выбрался на улицу.

У ресторана все было спокойно. Редкие пешеходы проходили мимо, но, судя по напряжению на лицах, их не очень-то волновало происходящее вокруг. Светлое время суток точно превращалось в период отстраненного рабочего забытья, когда каждый увлечен своими собственными проблемами и мало обращает внимания на других. Это как бесконечная борьба за выживание, где нет победителей или проигравших, где участники, обколовшись наркотика под названием «Перспектива», стремятся к фантомному финишу, но никто его так и не достигает. А улицы, проспекты, переулки большого города –– словно необозримая спортивная площадка с разнообразными препятствиями.

Сквозь прозрачные стеклянные двери Второй разглядел только охранника в голубой рубашке и девушку-официантку, принимавшую заказ у двух молодых парней в одинаковых светлых джемперах. Шиншилловой шубки нигде не наблюдалось.

–– Ее там нет, –– доложил Второй, когда вернулся в «десятку».

–– По ходу, вниз спустилась.

–– Куда вниз?

–– Куда-куда, на цокольный этаж! Главный ведь рассказывал…

–– А, точно!

–– Дырявая башка! Сколько там натикало?

Второй, закатав рукав, глянул на зеленый циферблат командирских часов.

–– Двенадцать сорок пять.

–– Значит, она там уже десять минут. И выйдет примерно через тридцать-сорок. У тебя все готово?

Второй похлопал себя по боку, где в подвесной кобуре, закрепленной на плече, болтался потертый ТТ.

–– Хорошо, –– вздохнул Первый. –– Давай подъедем чуть ближе.

Он завел мотор, и машина прокатилась вперед метров на пять, остановившись аккурат напротив «Тойоты».

–– А знаешь, я когда-то тоже любил, –– вдруг заявил Второй.

–– Ты о чем? –– не отрывая взгляда от иномарки, поинтересовался Первый.

–– Ее звали Зоя. Она была старше меня на три года, но мы периодически пересекались в общих компаниях. Сам понимаешь, вечером во двор вываливала куча народа. Можно даже сказать, что мы дружили. Слюни, сука, конечно, и бред… Да и говорить стыдно. Однако я ее безумно хотел. Веришь? Я никого в своей жизни так не хотел, только ее. Я кончал от одной мысли, сечешь?

–– Ну ты и гоблин!

–– Да пошел ты! Тут другое! Видел бы ты ее тело… Как она выписывала ножками: левой-правой, левой-правой. И эта задница под короткой джинсовой юбочкой, переливающаяся ягодичками. Короче, я слюнями заходился, в стене головой дыру пробил от злости. А знаешь почему?

–– Ну?

–– Потому что ее пер Арсен –– типа, местный бандит, владелец нескольких круглосуточных палаток. Он постоянно приезжал за ней на красной «бэхе» и орал под окнами: «Зои! Зои!» Полный мудак! Хоть перед ним все и ссали. Он, кстати, внимательно следил за местными пацанами, чтобы держались подальше. Никто, в общем, не борзел… Да чего там, люди помнили историю боксера Гриши, который, прилюдно послав Арсена на хуй, стал инвалидом на обе ноги.

–– Чурка!

–– Ага! Но мне не давала покоя эта мысль. Я думал и думал. Я крутил и вертел под разными углами, представляя, как задираю джинсовую юбку Зои и вонзаюсь средним пальцем руки в ложбинку ее жопы. А потом я решил его замудохать…

–– Кого?

–– Арсена, блядь, Арсена! Начал следить за ним по всему городу, изучал распорядок, дела, куда ездит, с кем общается. Порой, я садился на стрем, что меня обнаружат и каюк. –– Лицо Второго раскраснелось от возбуждения, слова вылетали изо рта, точно очереди пуль, а на висках запульсировали голубые жилки вен. –– Я места себе не находил. Просчитывал тысячи вариантов. Даже за каким-то хером купил бейсбольную биту. Воображал, что подловлю его в темном углу и затылок пропечатаю –– дурак!

Наконец, я заметил, как Арсен, раз в три дня, вечером, заезжает в гараж на окраине. Обычно он везде красовался со своими холуями, но там появлялся исключительно в одиночку. Думаю, дело в бабках. Скорее всего, в этой хибаре он хранил деньги. Много денег. Уж не знаю даже сколько –– не суть. Короче, однажды я решился. Спрятался за стену, правее входа, и принялся ждать. Сердце из груди просто ломилось, стучалось о ребра как локомотив по рельсам. Хотелось отлить, посрать, покурить, выпить… Все одновременно. Я даже не шевелился от волнения. Бесконечно проигрывал себе финальную сцену: появляется Арсен, достает ключи, закрывает дверь и тут я –– битой ему в башню бах! В общем, никто бы и не узнал…

–– Короче! –– рявкнул Первый.

–– Все бы тебе короче! Все бы тебе в рамки завалить и говном сверху присыпать!

–– Еще короче!

–– Блядь! Короче, я зассал! Так и простоял, как мудак, за стеной, даже дыхание задержал, чтоб Арсен не услышал.

–– Вот дерьмо!

–– А хочешь, самое смешное расскажу?

–– Как ты чурбана ссаными трусами закидывал? –– засмеялся Первый.

–– Через два месяца, при обгоне по встречной, Арсен врезался в рейсовый автобус. Козла расшибло в лепешку.

–– И вправду смешно.

–– У меня как раз случился день рождения…

–– Небось, со смаком отметил? И про палец в жопе не забыл?

–– Что-то вроде этого, –– ответил Второй, потирая нос.

–– И как же с этой изменой душевной живется теперь?

–– А никак не живется. Я в Чечне этот позорный страх растерял. Специально просился, чтоб всю срань из себя выбить наудачу.

–– Ну и как, сработало?

–– Как видишь.

Второй, потупив взгляд, вытер рукавом лоб и отвернулся.

–– Вот и выговорился, –– многозначительно произнес он.

–– Первый раз что ль?

–– Ага. Никому еще не рассказывал.

–– И я, –– добавил Первый. –– Как отслужил хоть?

–– До сих пор трассера в ночном небе снятся…

–– Понятно.

Мужчины замолчали. Каждый на мгновение задумался о своем, точно вырывая из календаря прожитых дней отдельные листки, где нестираемыми чернилами пестрела история.

–– Ну, давай хоть покурим за наших, раз выпить нечего? –– предложил Первый.

Второй кивнул и поднес огонь зажигалки к беломорине. Салон тут же наполнился характерным ароматом, который, казалось, распространялся с неимоверной скоростью, превращаясь в непроницаемую, сплошную стену.

Сделав несколько затяжек, Второй, силясь удержать дым в легких, передал папиросу напарнику. Тот деловито подобрался и, зачем-то закрыв глаза, три раза основательно приложился к мундштуку.

–– Горло дерет, сволочь! –– хрипло прошептал он.

–– Ничего-ничего, дурь классная!

–– Как выманивать телку будем? Она так до вечера может просидеть.

–– А давай ей жопу подправим?

–– В каком смысле?

–– Протараним ее тачку мальца, чтоб сигнализация сработала. А как выбежит –– мы тут как тут.

–– Попробовать можно…

–– А чего нам терять, «десятку» все равно сбрасывать.

Первый повернул ключ в зажигании и немного проехал вперед. Затем развернулся и пристроился ровнехонько за иномаркой.

–– Ну чо, по газам?

–– Давай, мочи! –– крикнул Второй.

Автомобиль взревел и, резко тронувшись с места, угодил прямо в задний бампер «Тойоты». Сразу же завизжала сигнализация, взорвавшаяся среди невысоких построек оглушающим воплем боли.

–– Твою ма-а-ать! –– протянул Первый.

Он натянул на голову капюшон и, водрузив на нос затемненные очки, выбрался из машины.

Шиншилловая шубка не появлялась в течение десяти минут. Первый нервно теребил подол куртки и наблюдал за толстым охранником, любопытно поглядывающим из-за дверей.

Наконец, девушка вышла. Она скоро сбежала по ступенькам, держа верхнюю одежду с сумочкой на сгибе локтя, обогнула «Камри» и уставилась на вмятину.

–– Вы, полагаю, ослепли?

–– Я педали перепутал, –– скорбно ответил Первый. –– Только-только права получил.

–– Прекрасно! Права получили, а ездить не научились.

–– Мне очень жаль.

–– Хм… Жаль ему! Как проблему решать будем?

–– Может, полюбовно?

–– Полюбовно это как?

–– Скажем, тысяча долларов?

–– У вас есть при себе такие деньги?

–– К несчастью, да.

–– Даже не знаю… Наверное, я все же ГАИ вызову, –– сказала девушка и сунула руку в сумочку за мобильным телефоном.

–– Тысяча триста? –– предложил Первый.

–– Вы олигарх?

–– Нет, я просто экономлю свое время. Давайте подойдем к моей горемычной машине и обо всем договоримся.

Шиншилловая шубка, размышляя о чем-то, помедлила, но затем проследовала за Первым. Они остановились рядом с передним пассажирским сиденьем, закрыв Второго от случайных свидетелей. Тот, в свою очередь, опустил окно и воткнул дуло пистолета в девушку.

–– Если рыпнешься, всажу пулю в живот, –– четко выговорил он.

–– Ребята, вы кто такие?

–– Сейчас мы, без лишних телодвижений, сядем в «Тойоту» и поедем к тебе домой, –– продолжил Второй. –– Это ясно?

–– Если вы из-за бампера, то…

–– Это ясно!?

–– Ясно. –– Губы у девушки задрожали.

–– Вот и хорошо. Если мне померещится что-то плохое по пути, я прострелю тебе ногу, а затем голову. Кивни, если поняла.

Девушка кивнула.

–– Отлично! Я сейчас открою дверь и выйду. Ты мне улыбнешься.

Кивок.

–– После сядешь за руль. Я размещусь сзади. Мы тронемся.

–– Ребят, может, забудем…

–– Мы тронемся!

Кивок.

–– Начали.

–– Меня в ресторане люди ждут, –– простонала девушка.

–– Забудь о них, –– ответил Второй и выбрался на улицу.

Они чинно миновали двери ресторана с подозрительно косящимся охранником. Второй, едва снялась центральная блокировка замков, шустро скользнул за спинку водительского кресла и поторопил шиншилловую шубку. Девушка неуверенно села за руль и посмотрела в зеркало заднего вида.

–– Куда теперь?

–– Ты ведь слышала: к тебе домой.

–– Зачем? Я живу на съемной квартире, там нет ничего ценного.

–– Вот и хорошо, тогда мы просто попьем чайку и разойдемся, идет? Трогай!

Шиншилловая шубка повернула ключ в замке зажигания и осторожно сдала назад.

–– Зря вы это затеяли, ребята, –– сказала она. –– Вам же потом хуже будет.

–– Ничего, не впервой, –– бросил Второй, приставив пистолет к затылку девушки. –– Ты, главное, делай свое дело, а уж мы как-нибудь справимся. Да, и езжай не быстро, чтоб мой друг не потерялся.


В бесконечном мельтешение московских улиц Второй немного расслабился. Как обычно, он разглядывал рекламные плакаты, растяжки. Как обычно, произносил про себя названия магазинов, бутиков, ресторанов. Ловил взглядом пешеходов и резко поворачивал голову против движения, пытаясь за несколько секунд рассмотреть все в деталях. Он почти отдыхал, поражаясь собственной отчужденности. Вероятно, папироса с лихвой компенсировала недавние откровения, из-за которых чувство абстинентной стыдливости едва не вырвалось наружу.

Второй улыбался, радовался солнечному дню. Он, точно жирный, лысоватый бухгалтер с еврейским удобрением под генеалогическим древом, двигался по магистралям столицы, обремененный долгом бесконечной ответственности. Его руки легонько постукивали по спусковому крючку пистолета, точно по кнопкам калькулятора. Второй довольно щурился небу и представлял большие глаза Зои цвета морской волны.

Постепенно происходящее вокруг начало сливаться в одну пеструю линию: люди, дома, автомобили. Второй сделал над собой усилие и сел прямо, пытаясь отогнать подальше дремотное облако, так неожиданно ворвавшееся в голову.

–– Включи музыку, –– попросил он.

Девушка ткнула пальцем кнопку на магнитоле, и в салоне зазвучала песня Би-2 «Полковнику никто не пишет».

–– Что за радио? –– поинтересовался Второй.

–– «Наше», –– ответила Шиншилловая шубка.

–– Дерьмо какое! Скрути на «Ретро».

Шиншилловая шубка повиновалась.

–– Не могу эту ерунду слушать, череп трещит.

–– Витамины попей. Похоже, кальция недостаток.

–– Чего!?

–– Я говорю, кальция недостаток, вот и череп трещит.

Второй не нашелся, что ответить, и откинулся на подлокотник.

–– Тебя как хоть звать? –– вырвалось у него.

–– А какое это имеет значение? –– осведомилась девушка.

–– Тут ты права, –– вздохнул Второй. –– Долго еще?

–– Почти приехали.

Автомобиль свернул перед МИДом к площади Киевского вокзала, миновал Большую Дорогомиловскую улицу и слился, наконец, с плотным движением Кутузовского проспекта. Через пару минут «Тойота» нырнула во дворы, в сторону набережной Тараса Шевченко.

–– Мы на месте? –– Второй оживился и заерзал на сидении, когда Шиншилловая шубка заглушила мотор.

–– Тебе видней.

–– Давай, вылезай! –– скомандовал он.

Девушка вытащила ключ из замка зажигания и выбралась на улицу.

–– Наше гнездышко? –– справился Второй у напарника, едва тот подошел.

–– Вроде. Адрес, кажется, совпадает. Это ведь двадцать восьмой дом? –– обратился он к Шиншилловой шубке.

–– Кто вас навел!? –– зло отчеканила она.

–– Никто, мы вольные рыцари! –– усмехнулся Второй.

–– Про видеонаблюдение в подъезде не забудь, –– добавил Первый.

–– Как насчет двух тысяч в руки каждому и разбежаться? Типа, вы меня не нашли. А завтра я уеду за границу –– концы в воду… –– запричитала девушка.

–– Очки надень на всякий случай, –– вставил Второй, игнорируя слова Шиншилловой шубки.

–– Ну хорошо, по пять тысяч каждому? –– взвизгнула она.

–– Вперед!

Шиншилловая шубка в компании двух мужчин вошла в подъезд, поднялась по ступеням к лифту и обернулась.

–– Десятку наликом. Обоим, –– прошептала она.

–– М-м-м-м… Не интересует, –– ответил Первый.

Створки лифта распахнулись с оглушающим скрежетом, и сразу же запахло мочой.

–– А еще центр! –– возмутился Второй, втискиваясь в кабину. –– Какой там этаж, пятый?

–– Ага, –– подтвердил Первый.

Пока лифт двигался, Второй то и дело задерживал дыхание, затем выпускал воздух и принюхивался, пренебрежительно морща нос. Украдкой он поглядывал на девушку, подмечая нездоровые красные пятна на ее щеках и бегающие зрачки. По-свойски он даже жалел ее, однако чувство простого человеческого сострадания в его душе померкло или даже ссохлось, точно картофельная ботва. Перед ним стоял всего-навсего объект, с которым необходимо было совершить определенные манипуляции, добиться очевидного результата, провести работу. Шмыгнув носом, он опустил глаза и принялся изучать собственные ботинки.

–– Приехали! –– констатировал Первый.

На лестничной клетке, кроме старой стиральной машинки да каких-то мешков, никого не оказалось.

–– Чисто! Выходим!

Троица шмыгнула к квартире с номером тридцать четыре.

–– Открывай! –– скомандовал Второй и вытащил из-за пазухи пистолет.

Шиншилловая шубка выудила из сумочки связку ключей. Вставила самый большой в верхний замок и несколько раз провернула. Дверь с характерным щелчком отворилась.

–– Сразу кассету забери, –– сказал Первый, едва попав внутрь.

Второй отодвинул левую створку встроенного шкафа, стоящего в прихожей, и выключил монитор, подсоединенный к крохотной камере наружного наблюдения. Затем достал из видеомагнитофона, записывающего происходящее на лестнице, кассету и сунул ее в карман.

–– Смотрю, вы хорошо подготовились, –– произнесла девушка.

–– Теперь в комнату! –– крикнул Первый и легонько подтолкнул пленницу.

Второй усадил ее на стул, завел руки за спину, просунул их меж вертикальных перекладин и сцепил наручниками.

–– Теперь код! –– приказал Первый.

–– Что? –– не поняла Шиншилловая шубка.

–– Код от сейфа я говорю!

–– Стоп-стоп-стоп! Кто вас на меня навел? Откуда вы знали, что я приеду обедать в ресторан? Потом дом, камера, сейф наконец?.. Вы кто, черт возьми, такие!? –– заорала девушка.

Первый наотмашь ударил ее по щеке.

–– Тише!

Склонив голову на плечо, девушка тихонько всхлипнула.

–– Вот и молодец! А теперь код!

–– Вы же не сделаете мне ничего плохого? Не убивайте меня! Не надо! –– взмолилась Шиншилловая шубка

–– Код! –– потребовал Первый.

–– 3478…

Второй откинул занавеску, скрывавшую небольшой, вмонтированный в стену сейф, и набрал нужную комбинацию.

–– Ого! –– присвистнул он. –– Богатенькая Мальвинка!

–– На этот раз берем все, –– пробасил Первый.

Второй, вытащив из кармана полиэтиленовый мешок, сложил в него шесть пухлых стодолларовых пачек, перетянутых резинкой, и пять пачек с европейской валютой. Затем улыбнулся и посмотрел на напарника:

–– Сколько хоть тут?

–– Не знаю, не докладывали.

–– Что с телкой делать?

–– По плану…

–– Нет-нет-нет! –– завизжала девушка и задрыгала ногами.

–– Закрой ей рот! –– рявкнул Первый.

Второй стянул с дивана какую-то тряпку и запихал Шиншилловой шубке глубоко в гортань.

–– Иди теперь скотч поищи. И пакет какой-нибудь.

Девушка крутила головой в разные стороны и из последних сил мычала. На ее глаза выступили слезы, а высокий мраморный лоб покрылся капельками пота.

Первый склонился над ней, провел ладонью по волосам и вздохнул:

–– Извини, милая, ничего личного –– работа такая…

---