Архив внутренней доски объявлений, часть 4 (9)

Для получения доступа к закрытому тестированию форума можно обратиться по электронному адресу, указанному ниже.

Приятного вам чтения!

P.S.: с любыми пожеланиями, предложениями, отзывами можно обращаться в e-mail admeister@mail.ru.

---

)

---

I have lost myself again.

а на этой фотокарточке я символизирую грусть, печаль и одиночество, жаль што вы ее не видите

---

"подружка"

Есть у меня друг - Сашка.
Сашка охуительный и у него есть подпольная кличка - "подружка". Мы с ним любим сплетничать о том о сём. Вчера мы отмечали Сашкино повышение.
Раньше мы с ним частенько тусили, но потом у него появилась ниибически ревнивая девушка, которая очень ревнует Сашку ко мне.
Вчера Александер, приняв на грудь, стал харахориться и кричать, что плевать он на всё хотел, что не намерен превращаться в тряпку из-за какой-то ревнивой бабы и стукнув кулаком по столу решительно сказал, что мы едем ко мне в гости, бухать и сплетничать. Я конечно сначала пыталась его отговорить, но он был непреклонен, типо - пацан сказал, пацан сделал! Мы конечно поехали. Почти до шести утра мы вкушали мартини и наш любимый "тухлый сыр" - дор блю.
Когда мы всё допили, а скулы наконец свело от постоянного ржания, мы задрыхли.
В полдень меня разбудил Сашка и робко так стал конючить: Отвезииии меня пожалуйста домооой! Она с семи утра мне звонииит! Я не знаю что ей спиздеть!
Протрезвел значит Сашка и как подменили мужыка, оробел до дрожи в коленях перед встречей с любимой и даже слова не может сказать. Сидит минут пять , смотрит в одну точку, а потом так поднимает палец вверх и восклицает: О! Я придумал! Я напился и уснул у Глеба, а проснулся только что! Точно точно, так и скажу!, потом ещё минуты две думает и опять: Нет нет нет! Не пойдёт! Глеб по бабам любит ходить, а это её насторожит! Проходит ещё минута и измученный Сашка с такой яростью говорит: Да ну нахуй! Да кто она такая, да что я как тряпка, ей богу...Вот пиздец! Был один - был рай, а щаз - шаг вправо, шаг влево - расстрел! Этот монолог длился около получаса, в конце концов я не выдержала, затолкала его в машину и повезла к любимой. По дороге мы вместе придумывали легенду, Кирсанова туда вплели, при этом не забыли позвонить Кирсанову и сообщить ему об этом.
Вообще во всём этом нет ничего удивительного, это скорее норма, нежели исключение из правил. Но иногда мне всё таки кажется, что многим это доставляет удовольствие.
Мало кто по-настоящему умеет ценить независимость. А на деле она вообще нахрен никому не нужна.

---

продолжаю сеансы эксгибиционизма

---

ахтунг

Предлагаю провести супер-пупер-виайпи-мегаэлитную тусу в узком кругу.
Заявки оставляйте тут, кастенг будет строгий.
Фотокарточки гениталий - обязательны!

---

красавец-машино

Решили наконец продать свой пиздострадальный Галант, долго думали на что бы эдакое пересесть.
И чего мы только не посмотрели не рассмотрели, но наш бляццкий глаз очень удобно лёг на автомобиль марки Мерседес C-klasse (W203) *кстате с лёгкой руки enerque*
Ну кросавчег ведь, скажите же?

---

про ссоры

Когда мне было лет 13, мама с папой часто ругались. Семейные ссоры - это было чем-то вроде вечернего киносеанса.
Папа в сердцах кричал маме: Не будь такой, какая ты есть!
А мама отвечала: Тихо будь!
На самом деле у них была масса взаимных обид, но все они всегда выражались только этими двумя фразами.
Резюмируя ссору, папа всегда в сердцах кричал: Будь ты здорова! и уходил.
А я, несмотря на такой давний опыт, ссориться не умею совсем. Со мной случается ступор и в момент, когда нужно начинать ссориться я перестаю ориентироваться в ситуации.
Кирсанов пару раз пытался со мной поссориться, но я зависала и ссора плавно перетекала в какую-нибудь интересную дискуссию.
А иногда бывает так полезно поссориться, вы даже не представляете насколько полезно.

---

бабские страдания

Моё утро состоит из двух частей: первая - я просыпаюсь, вторая - я стою у шкафа, я лезу в шкаф, беру одежды - одеваю на себя, передумываю, снимаю с себя одежды и кидаю их обратно в шкаф, раздражаюсь, в голове одна единственная мысль: "мне нечего одеть". И всего этого, я конечно же стыжусь, доооооо.
а на этой фотокарточке я в джинсах и лифчиге, што подчеркивало мою развязность ну и конешна прекрасные формы моево туловищща

Нашёл по случайности весьма полезную статью

Натолкнулся на полезную с точки зрения исторической объективности статью, решил перепостить к себе, так как тот сейт, где она была, уже недоступен...

Фашизм vs нацизм
Автор: Михаил ДУБИНЯНСКИЙ



Многим хорошо знакома ситуация, когда исторические события 70—50-летней давности становятся поводом для грандиозных баталий в обществе и политикуме. При этом в ход непременно идут слова «фашист» и «фашистский». Мало кто догадывается, что вообще-то их некорректно применять даже к самому Адольфу Гитлеру.



Лишь изредка отдельные историки и политологи замечают, что фашизм и нацизм — отнюдь не тождественные понятия. Но подробно останавливаться на этой скользкой теме у нас не любят. Кому охота выяснять разницу между двумя видами негодяев?

Увы, опыт показывает, что терминологическая путаница неизменно порождает искаженное восприятие истории. Даже если речь идет о таких одиозных явлениях, как фашизм или нацизм.

В мемуарах одного ветерана войны описан любопытный эпизод, имевший место в Германии зимой 1945-го. Советский офицер обозвал пожилого гражданского немца «старым фашистом», немало его озадачив:

«Немец спросил:

— Warum Faschisten? Faschisten — Italien. Mussolini.

— Фашисты — в Италии?! А здесь кто?!

— Hitler. NSDAP. Nazis.

— Ишь ты, — сказал гвардии капитан. — Оказывается, разница есть. Ничего. Повесим Муссолини, повесим и Гитлера».

Действительно, функционеры НСДАП и эсэсовские головорезы даже не подозревали, что в СССР их считают фашистами. В свою очередь советские люди не догадывались, что фашизм и нацизм — разные, хоть и во многом схожие движения.

Общие черты двух идеологий назвать нетрудно: тотальное неприятие демократических ценностей, стремление к жесткой однопартийной диктатуре, культ вождя, ненависть к марксистам и либералам, наконец, безоговорочный примат национальных интересов над индивидуальными и классовыми. Есть, однако, и существенные различия.

Эмблемой фашизма, зародившегося в Италии после Первой мировой войны, неслучайно стала древнеримская фасция — связка прутьев, символ единения и мощи. Фашисты выдвинули привлекательный тезис о «единстве нации» — в противовес классовой борьбе и партийным раздорам, порождаемым «гнилой» демократической системой. Идеологи фашизма считали, что парламентскую демократию должно сменить т. н. «корпоративное государство» на основе профессиональных групп (корпораций), выполняющих определенные функции. Вместе корпорации составляют единый национальный организм, и получается полная идиллия…

Отдельным классам и партиям фашизм противопоставлял, говоря современным языком, политическую нацию. И нас не должен удивлять тот факт, что в 20-е годы среди соратников Бенито Муссолини встречались этнические евреи — например, сенаторы Лурия, Анкона и Мейер, председатель Госбанка Теплиц или Гвидо Юнг, член Большого фашистского совета, министр финансов и активный разработчик «корпоративных» идей. То же можно сказать и о фашистских режимах в Испании и Португалии, кстати благополучно переживших войну, якобы ознаменованную победой над фашизмом.

А вот в случае с нацистами ситуация принципиально иная. Здесь на передний план выходит забота о «чистоте нации», нетерпимость к инородцам, дремучий биологизм с обмеркой черепов, высчитыванием процента арийской крови и т. п. Именно для нацизма характерна идея о «неполноценных расах» и «расе господ», якобы призванной править Землей. Фашисты были гораздо менее амбициозны, нежели нацисты, строившие грандиозные планы по радикальному переустройству всего мира.

Отсюда вытекает еще одно знаковое различие между фашизмом и нацизмом — отношение к религии. Если в фашистских государствах церковные институты пользовались большим авторитетом и влиянием, то нацисты церковь откровенно не жаловали. Для них религия являлась конкурентом в борьбе за души сограждан.

Американский историк Алан Кассельс еще в 70-х годах ХХ века выдвинул оригинальную теорию относительно распространения фашистской и нацисткой идеологий в государствах Европы. По его мнению, фашизм был характерен прежде всего для сравнительно отсталых стран, которые рассчитывали с помощью жесткой диктатуры и централизованной экономики добиться ускоренных темпов развития. Нацизм же, напротив, следует рассматривать как негативную реакцию на промышленный переворот и урбанизацию, породившие «смешение племен» и размывание национальных особенностей. Поэтому нацистские идеи получили наибольшую поддержку в передовых индустриальных странах вроде Германии.

Ошибочно считать, что фашисты и нацисты, выступавшие единым фронтом в период Второй мировой, были извечными союзниками. Весьма показателен пример Австрии. В начале 30-х у власти здесь находился канцлер Энгельберт Дольфус, убежденный фашист, мечтавший о корпоративном государстве, распустивший парламент, ликвидировавший основные гражданские свободы и заключивший союз с Муссолини. При этом злейшими врагами Дольфуса были местные нацисты, сторонники присоединения Австрии к Третьему рейху. Летом 1934-го австрийские наци предприняли попытку путча, захватив резиденцию канцлера-фашиста, смертельно ранив его самого. Кстати, эти бурные события едва не спровоцировали военный конфликт между Германией и Италией.

Одним из величайших преступлений ХХ века, бесспорно, является развязанный гитлеровским режимом геноцид. И одиозность понятия «фашизм» для нас связана прежде всего с трагедией Холокоста. Но, как ни парадоксально, фашисты имели к ней весьма отдаленное отношение.

В течение 15 лет после прихода Муссолини к власти в итальянском фашистском государстве не было национальной дискриминации. Антисемитские законы дуче принял лишь в 1938-м, под влиянием новоприобретенного союзника-фюрера. Тем не менее участвовать в «окончательном решении еврейского вопроса» Муссолини категорически отказывался и Гитлеру итальянских евреев не выдавал. Они оставались в безопасности вплоть до осени 1943 года, когда Италия капитулировала и немцы, занявшие север страны, открыли счет итальянским жертвам Холокоста.

Еще несколько красноречивых фактов. Находившуюся под итальянской оккупацией Албанию Холокост не затронул вовсе. В Хорватии в 1941-м несколько тысяч евреев бежали из районов, подконтрольных немцам и усташам, в итальянскую оккупационную зону. Год спустя немецкое руководство потребовало от Италии выдать беглецов. Фашисты отказались…

Наконец, были классические фашистские режимы Франко в Испании и Салазара в Португалии. Они не только не преследовали «своих» евреев, но предоставили убежище тысячам еврейских беженцев из других стран.

Разумеется, ни один нормальный человек не может испытывать симпатий к фашизму, с его культом дуче или каудильо, отрядами чернорубашечников и касторкой для инакомыслящих. Но в то же время объявлять Холокост порождением «звериной фашистской идеологии» вряд ли справедливо.

Отождествление фашизма и нацизма досталось нам в наследство от советской пропаганды. И, очевидно, связано со стремлением большевиков подогнать всех недругов под общий ранжир. Фанатики, наблюдавшие действительность в кривом зеркале марксистских догматов, уверенно заявляли: классовая сущность всех буржуазных партий одинакова! Сталинская пропаганда в 30-е годы легко ставила знак равенства между Гитлером и британскими консерваторами. Мол, в Германии — «открытая диктатура крупного капитала», а в Англии — «замаскированная». Где уж тут различать фашистов и нацистов?

Итальянский фашизм вышел на историческую арену раньше других одиозных движений, оттого слово «фашист» и превратилось в универсальный ярлык для политиков, враждебных коммунизму. С начала 1920-х гг. так стали называть буквально всех деятелей правой ориентации, от Гитлера до Пилсудского, от Муссолини до Ульманиса. Более того, европейских социал-демократов, которые никак не подпадали под определение «фашисты», но Сталину тоже не нравились, окрестили «социал-фашистами». Этот абсурдный эпитет активно использовался вплоть до середины 30-х годов.

Кстати, противоположный лагерь в 20—30-е гг. также страдал склонностью к искусственным обобщениям. Ультраправая пресса клеймила зловещих «красных», изображая русских большевиков, германских эсдеков и английских лейбористов как единое целое. Тем не менее сейчас ни один исследователь не оперирует этим пропагандистским ярлыком. А вот многоликие «фашисты» успешно перекочевали из агиток советской эпохи в современные монографии, статьи и школьные учебники. Заодно мы унаследовали и несколько производных штампов.



В частности, наши СМИ по-прежнему любят употреблять термин «фашист» для обозначения военнослужащих вермахта. Представлять каждого немца, мобилизованного в армию Гитлера, носителем определенной идеологии, причем даже не гитлеровской, абсолютно некорректно. С таким же успехом можно окрестить всех бойцов Красной армии «троцкистами».

Стоит упомянуть и словечко «немецко-фашистский». Этот термин не только ошибочен в историческом плане, но и довольно сомнителен с точки зрения лингвистики. Советские пропагандисты наплодили немало похожих словесных уродов, однако часть из них быстро потеряла актуальность. Еще при Сталине канули в Лету яркие перлы: «социал-фашист», «украинско-немецкий националист» (так одно время пробовали называть бойцов УПА), «право-левацкий блок Сырцова—Ломинадзе» (о разгроме этой антипартийной группы рапортовали советские газеты в начале 30-х). Судьба «немецко-фашистских захватчиков» сложилась удачнее — они до сих пор с нами.

Стоит ли отказаться от употребления термина «фашизм» в неверном контексте? Вопрос не из легких. Если на одной чаше весов — историческая объективность, то на другой — устоявшиеся стереотипы, горы книг и статей, опубликованных за последние 70 лет, наконец, политконъюнктура…

P.S.

Автор статьи - укронационалист, отсюда и идиотские перлы про УПА и "советскую пропаганду". Однако не сильно ушёл в сторону от сути вопроса, и то ладно.

---